Специально для Clutch читательница рассказала о своей жизни в условиях эмоционального и психологического террора. Ее история насилия и то, какие выводы она сделала из тяжелой жизненной ситуации, заставляют задуматься о том, что такие испытания не всегда ломают человека, а порой закаляют настолько, что он становится несокрушимым.
Когда червячок беспокойства предательски молчал
Эта история началась, когда мне было 16. Я сбежала из дома. Было ли это правильным решением? Теперь я понимаю, что однозначно нет. Но на тот момент я была взбалмошным подростком, который мучился от кризиса подросткового возраста.
Отличница в лицее, умная и творческая девочка, я тогда будто сошла с ума. Дом мне казался запертой клеткой, из которой хотелось упорхнуть. И однажды после очередной ссоры с родителями, я не смогла совладать со своими эмоциями, и наутро сбежала.
Его называли Дымом, он был на 12 лет старше меня, и уже пару месяцев, как хвостом за мной бегал, уверяя меня в своей великой любви.
Дым мне не нравился. Но он упрямо изо дня в день убеждал меня «Ты любишь меня, просто еще не поняла этого». Постепенно я привыкла к нему и стала относиться, как к старшему другу.
Поэтому, когда у меня созрело решение, уйти из дома, я точно знала, к кому обращусь за помощью.
Дым изо дня в день убеждал меня «Ты любишь меня, просто сама этого еще не поняла». И однажды я практически в это поверила.
В то морозное утро я встретилась перед школой со своими подругами и сообщила им о своем решении. Наверное, они были против, но меня тогда было сложно в чем-либо убедить.
Звоню Дыму:
— Привет! Слушай, а тебе кошка не нужна? Ну да, моя. Нет, не одну ее, а со мной? У меня семейные проблемы, хочу уйти из дома. Да, спасибо. Жду.
Дым согласился принять меня, не раздумывая. Уже через полчаса он приехал за мной на такси, мы заехали ко мне домой, забрали мои вещи, после чего приехали в его однокомнатную квартиру.
И вот стою я в коридоре в окружении своих вещей в совершенно чужом доме совершенно незнакомого мужчины. Дым бегает между шкафами, показывая мне, где я могу разместить свои вещи. И счастливый такой был, что светился, будто кусок эдамского сыра.
Тут я понимаю, что он мог меня неверно понять.
Говорю:
— Слушай, Дым, давай сразу расставим все точки над «і». Я к тебе пришла не из-за тебя, я просто ушла из дома, а ты меня принял, потому что сам того хочешь. Но я тебе ничего не должна. Я не люблю тебя и я здесь не для того, чтобы быть с тобой.
Он повернулся, улыбаясь во все своих 32, и кивнул:
— Да, конечно, без проблем. Просто ты сама еще не поняла, что любишь меня.
Я облегченно вздохнула. И почему червячок сомнений тогда предательски молчал?
Жена британского магната 20 лет скрывала, что его трое детей не от него
Чудовища прячутся под масками красавиц
Дым покупал еду и вещи, заботился обо мне, продолжая меня уверять, что я его люблю. Наверное, со временем я сама начала отчасти в это верить. И я даже не задавалась вопросом, почему взрослого мужчину не настораживает то, что он приютил у себя дома ребенка, девочку-подростка. Меня по-хорошему нужно было вернуть домой. Но как он это мог сделать, если он болел мной в буквальном смысле?
Мирная жизнь длилась недолго. Я была наивной и очень внушаемой. Уже через неделю шантажом он уложил меня в постель, зная, что ему за это ничего не будет, ведь мне уже 16. А после он уже начал строить планы на дальнейшую совместную жизнь, свадьбу, детишек.
Под маской доброжелателя на самом деле скрывался тиран.
Я бы и сказала ему, что не хочу быть с ним. Но я боялась. Под маской доброжелателя скрывался тиран.
Нет, Дым меня не бил и не мучил. Он просто резал себя. Не по-настоящему, всего лишь показательно. Но тогда я этого не понимала.
Дым говорил, что покончит с собой, если я от него уйду, если я его не достаточно сильно люблю. Он внушил мне, что я несу ответственность за его жизнь, и что его жизнь закончится, если я сделаю что-то не так.
Стоило мне сказать что-то вроде «Ну, мне рано еще детей рожать», как он начинал резать себя или делать вид, что прыгает с балкона, ведь «Если ты не хочешь детей, значит, ты не любишь меня. А если ты не любишь меня, я себя убью».
Клетка для запуганного ребенка
Убежав из одной клетки, я оказалась в клетке еще более ужасной. Жизнь превратилась в пытку. Когда Дым был дома, я примерно играла роль идеальной жены, заученно улыбаясь и готовя обеды. Когда Дым уходил на работу, я ревела в подушку и мечтала сбежать. Я мечтала убежать от него с первого дня, но я чертовски боялась, потому что верила, что он покончит с собой — показательных «выступлений» я насмотрелась вдоволь.
Полтора года ада и психологического террора. Из симпатичной девушки я превратилась в бледную тень человека.
Так прошло почти полтора года. Полтора года ада и психологического террора. Я исхудала, из симпатичной девушки я превратилась в бледную тень человека, от которого остались кожа да кости. Окружающие даже думали, что я наркоманка, хотя я никогда не употребляла.
И никто не мог мне помочь. Потому что никто не знал, в каких условиях я живу и что со мной происходит. Я была настолько запуганным ребенком, что даже боялась рассказать кому-то об этом ужасе.
«Моя жена вышла в окно из-за послеродовой депрессии»: рассказ вдовца
«Ненормальная женщина»
И вот спустя полтора года у меня задержка. Ужасные боли в животе, тошнота, головокружение, недомогание. Меня это не сильно удивило, потому что я практически всегда плохо себя чувствовала и у меня были задержки цикла. Не удивительно, ведь я практически не ела и постоянно находилась в состоянии депрессии.
Я решилась попросить Дыма сходить в аптеку за тестом на беременность, на что получила ответ: «Зачем тебе тест? Если ты нормальная женщина, ты сама должна понять, беременна ты или нет».
Одна полоска, вторая… И внутри меня все оборвалось. Эта чертова вторая полоска!
Я была убита и несчастна. И вот, когда Дым на следующее утро ушел на работу, я выползла на морозную улицу, чтобы сходить в аптеку. Спустя час я уже сидела дома и ждала результата теста. Одна полоска, вторая… И внутри меня все оборвалось. Эта чертова вторая полоска!
Когда Дым пришел домой, я сообщила ему «радостную» новость. Он так настаивал на детях, но не особо оказался и рад. Оказалось, что ребенок был нужен только для того, чтобы привязать меня к себе еще прочнее. Но Дым ошибся. Именно ребенок стал тем, что сделало меня свободной.
Лицензия на самоубийство
К тому моменту, как я обратилась в поликлинику, делать аборт было уже поздно. Поэтому было принято решение оставить малыша, так как медицинских противопоказаний у меня не было.
Решение уйти от Дыма стало легким и спонтанным.
Мы стояли рано утром в клинике в очереди на сдачу крови. Я потеряла сознание. Все было, как в тумане. Медсестры суетились. Звали моего мужа, чтобы он помог мне. А он стоял в дверях, скрестив в руки и сжав скулы, и просто смотрел, как меня «откачивают».
Когда мы вышли из поликлиники, я после потери сознания будто перезагрузилась. Мои мысли стали ясными и четкими. И я точно поняла, что нужно делать.
По пути на остановку нам дорогу преградила циганка.
— Ох, вижу, любишь ты свою девушку, прямо души в ней не чаешь, — кинулась гадалка к Дыму. — Да вот только она тебя не любит, — зашептала она ему на ухо. — Я тебе сейчас скажу средство, дашь его ей, и она навсегда будет твоей…
«Можешь считать, что я даю тебе лицензию на самоубийство. Делай с собой, что хочешь. У меня есть другая жизнь, за которую я отвечаю».
Я не стала дожидаться его ответа, и пошла дальше. Вскоре Дым меня нагнал, схватил за руку:
— Ты куда ушла?
— От тебя, — жестко отвечаю.
Он опешил, глаза округлились:
— В смысле? Куда от меня?
— Просто от тебя. Я сейчас ушла от тебя. Можешь считать, что я даю тебе лицензию на самоубийство. Делай с собой, что хочешь, меня больше не волнует твоя жизнь. У меня есть другая жизнь, за которую я отвечаю, — я прикоснулась ладонью к своему животу. — И эта жизнь мне важнее. И я не хочу, чтобы ты был рядом с нами, чтобы ты вообще хоть как-то участвовал в нашей жизни. Ты… ты — ублюдок! Не смей больше ко мне и моему ребенку приближаться!
Как только я это сказала, к остановке подъехала маршрутка, я резко распахнула дверь, заскочила внутрь и уехала. Домой, к маме и папе, которые столько времени ждали меня.
Любить безобразного и слепого: Бывшая облила кислотой во сне, а будущая родила ребенка
Выиграть войну после множества проигранных битв
Несмотря на всю трагичность, эта история закончилась хэппи-эндом.
Родители с радостью приняли меня и мой «багаж». Они верили, что Бог послал мне ребеночка, чтобы вернуть меня на путь истинный. Не знаю, так ли это. Но после того, как я поняла, что несу ответственность за еще одну маленькую жизнь, я изменилась.
Я решила стать лучшей матерью на свете и дать малышу все, что ему нужно. И пусть я только закончила школу и у меня за душой не было ничего, но я верила, что с поддержкой родителей я смогу наверстать все упущенное.
Я рада, что нашла в себе силы с этим справиться, и выиграть войну, несмотря на то, что проиграла не одну битву.
Два года я безраздельно посвятила своему сыну, отдавая ему все свое время и всю свою любовь. Потом блестяще сдала экзамены и поступила в вуз на желаемый факультет на бюджетную основу. Получила образование, занималась творчеством, развивалась, много читала, нашла работу, отвела сына в школу и стала самодостаточным и целостным человеком, которого больше никому не сломать.
Я все еще верю в лучшее в людях, но я больше не так наивна. И я точно знаю, что теперь могу вынести очень многое.
Я не жалею о том, что было, ведь именно такой тяжелый прошлый опыт сделал меня сильной и самодостаточной женщиной. И я безумно рада, что нашла в себе силы с этим справиться, и выиграть войну, несмотря на то, что проиграла не одну битву.
«Добровольное согласие»: Ирина Клекит о правках в Статье о сексуальном насилии
Также читай трагическую историю Светы Уголек — обоженной модели, которая вынесла ужасные пытки, но смогла стать известной и сильной женщиной.
А еще тебе будет интересно узнать историю жизни девочки, которую в детстве похитил маньяк, 8 лет держал ее в плену, но она в него влюбилась, и после своего побега и его смерти выкупила его дом и стала в нем жить. Об этом подробнее читай здесь.
Больше интересных материалов можно читать на Clutch.
